Пространство круга - Страница 20

— Честно говоря, я и сама не знаю, — серьезно ответила она. — Я так давно и по уши погрязла в домашних делах, что забыла, какова на самом деле настоящая Хейзл Треверс.

— Ну, а я знаю, — пробормотал Дик.

— В самом деле?

— Конечно. Хейзл Треверс — мать. Лучшая мать на свете! И, конечно, совершенно изумительная жена…

— Нет, это не я! И «конечно» тут ни при чем! — Хейзл возмущенно замотала головой, резко откинув упавшую на лицо прядь золотых волос.

«Изумительные жены» были изящными, с осиными талиями, покладистыми и чувственными в постели. Ничем подобным Хейзл похвастаться не могла. Господи, да кто же знал, что желание снять бесформенный свитер, который давно пережил свой век, будет интерпретировано Диком как попытка соблазнить его! Все остальное Дик домыслил сам.

— С первым я еще могу согласиться, но уж конечно не со вторым!

— Думаю, мне виднее, не так ли? — усмехнулся Дик. — И мне пришла в голову блестящая идея, какой образ жизни ты могла бы вести, когда… и если, — тут же поправился он, уловив ее настороженность, — девочки расстанутся с «Триумфом».

— Да-а?.. — невольно удивилась она.

— Гм… Ты могла бы возлежать на кровати, облаченная лишь в шикарное белье, ожидая, что муж может вернуться с работы в любое время и одарить тебя страстной безумной любовью, — не без ехидства сказал он.

— Как вчера?

— О, я думаю, куда лучше, чем вчера, — со страстью пообещал Дик. — Ты не против?

Хейзл нервно смяла лежащую на коленях салфетку, пытаясь представить, как будут выглядеть ее пышные формы, когда Дик решительно сорвет тонкое кружевное белье…

— Кому захочется заниматься любовью с особой, которая напоминает самку гиппопотама? — спросила Хейзл с горечью.

Дик ошеломленно уставился на нее.

— Что?

— То, что слышал!

— Да, но… но ты так выражаешься, что я тебя не понимаю, Хейзл.

— М-может быть, — дрожащим голосом сказала она, — пришло время дать тебе свободу заниматься тем, чем тебе на самом деле хочется!

Дик смотрел на нее во все глаза, поскольку редко видел жену в таком взвинченном состоянии.

— И чем же именно, моя дорогая? — Теперь он говорил с ней мягко и снисходительно.

— 3-заниматься любовью с Делией как-там-ее-фамилия!

После нескольких секунд гневного молчания Дик устремил на нее возмущенный взгляд серых глаз и не предвещающим ничего хорошего тоном уточнил:

— Ты имеешь в виду Делию Парду?

— Да! Да! Делию Парду! Сколько еще Делий у тебя имеется, черт побери?!

— Думаю, тебе стоит уточнить, что ты имеешь в виду, — последовал холодный ответ, — ибо я не имею ни малейшего представления, о чем ты толкуешь.

— Я говорю конечно же о ней. О Делии Парду! И о тебе! Ты с ней хочешь заниматься страстной безумной любовью! Я подслушала ее разговор с Мэгги! Только что! В туалете!

— В самом деле?

— Да!

— И ты поверила? — ледяным голосом поинтересовался Дик.

Нет. В этом-то и все дело. Но, может быть, потому, что не хотелось верить. Однако вселившийся в Хейзл неугомонный бесенок мешал все откровенно рассказать Дику, поскольку в данный момент она чувствовала себя толстой, неряшливой и просто не могла представить, что даже самый завалящий мужчина хочет ее, не говоря уж о таком, как Дик. Она была уязвлена до глубины души, что и заставило ее наброситься на Дика. Хейзл не поднимала головы, чтобы он не увидел слез, которые заволокли ее глаза.

— Откуда мне знать, во что верить? — прошептала Хейзл. — Чего ради ей надо было врать, тем более она не знала, что я все слышу?

Дик презрительно фыркнул, чем усилил давние опасения Хейзл, что между ними возникло отчуждение. И что она оказалась в пустоте.

— Сегодня я пригласил тебя не для того, чтобы обсуждать бредовые фантазии особы, которую я практически не знаю, — отрезал Дик.

— Да? И что же ты в таком случае хочешь обсудить со мной? Наверное, у тебя накопилось немало тем для разговора, не так ли, Дик? Например, почему прошлой ночью ты спал в отдельной комнате. Почему бы нам не поговорить об этом?

У него заиграли желваки на скулах.

— Мои намерения были совершенно очевидны. Мы сказали друг другу немало обидных слов, и нам было необходимо отдохнуть и расслабиться.

— Что не помешало нам и сегодня обменяться обидными словами, так что твоя стратегия явно не сработала!

— Да. Но игра стоила свеч.

Дик снова наполнил ее стакан, слегка удивившись поспешности, с которой Хейзл опустошила предыдущий, но он и сам выпил больше, чем обычно позволял себе.

Хейзл почувствовала головокружение. Все дело в вине на пустой желудок, к чему она не привыкла. Она заставила себя проглотить ломтик авокадо, после чего в упор посмотрела мужу в глаза, которые теперь казались до ужаса далекими и холодными.

— Итак, Дик… — Она набрала в грудь воздуха. — Что у тебя в запасе? Хочешь снова поговорить о переезде? Поэтому и притащил меня сюда?

Он покачал головой.

— Я попросил тебя обдумать вопрос о переезде, предполагая, что как разумный человек ты это сделаешь.

— Надеюсь, ты не разочаруешься в своих предположениях, — мрачно пробормотала она.

— Но пригласил я тебя не поэтому, — неторопливо добавил Дик.

— Да? — Выпрямившись, она застыла в ожидании.

— Я должен уехать, — неожиданно сообщил он.

— Уехать?

В тоне Дика было что-то пугающее, и Хейзл впилась в него расширившимися глазами, синева которых потемнела, как в глубинах океана.

— Ради всех святых, куда уехать?

— В Италию, — поморщился он, словно превозмогая зубную боль. — Боюсь, что у Паолы неприятности.